зеленушка
Версия для слабовидящих
Слушать
«FM на Дону»
105.2 FM
Смотреть передачи
ТК ПРИМИУСЬЕ

Русская женщина – бабушка Валя

Зовут ее Варвара Ивановна Ковалева. Но всем соседям известна она как «бабушка Валя», которая уже больше полвека живет в маленьком домике на окраине Матвеева Кургана. И все вокруг знают и уважают ее за трудолюбие, доброту и настоящий русский характер простой русской женщины, сумевшей не сломаться, оставшись одной. И не только не сломаться – поднять пятерых детей, вырастив и воспитав их порядочными, заслуженными людьми.

 

– Зовут меня и дети, и внуки, и чужие люди, Валентиной Ивановной. Родилась я в 29-м году, 18 декабря, на Варвару. Так, Варварой, и назвали. Но имя это ко мне не прижилось. Еще как в девках на улицу выходить начала, хлопцы-фронтовики меня Валей назвали, им это имя нравилось. Так и стало имя Валя моим на всю жизнь.

Родом я из Омской области. Детство у меня было сиротское. Из самых близких – дедушка да мама. Мама сутками, неделями и месяцами в колхозе пропадала. А я – с дедушкой на хозяйстве. С ним и корову сызмала научилась доить, и кушать варить…

Сначала мы жили в простой землянке, что дедушка сам выкопал. Квартиры, конечно, на селе давали, и маме моей потом дали. Да какие квартиры тогда строили? Дом один длинный, в каждом углу по семье. Из всей мебели у каждой семьи – один топчан. Кухня посредине – общая на всех.

Люди жили бедно. В колхозе ведь никаких денег не платили, все за трудодни работали, «палочки» по-нашему. Назначат тебе норму на день, как хочешь, так ее и вырабатывай. А кто не выработает, тех судили. Мы все боялись этого страшно. У нас была одна женщина, Акулина Безунова, она слабая была, болела, потому работать не могла. И ее осудили. Учительница одна, Матрена Кирилловна, строгая была, добилась, чтоб посадили эту больную женщину, три года ей дали. Она и умерла там, в тюрьме, от своей болезни. Остальным в острастку.

Жили мы без денег, только тем, что сами зарабатывали – на своей картошке, да на молоке. Гусей еще держали, курочек. Еще корова была. А за корову в год сорок килограмм мяса, полторы шкуры и двести литров молока надо было сдать государству налога. За птицу тоже яиц сколько-то надо было сдать, только уже не помню, сколько.

Муж мой, Анатолий, был в нашем подхозе бухгалтером. А я – разнорабочей. У нас в селе молодежи некуда было ходить. Соберемся вечером, у кого квартира побольше, к тому и идем. То игры на фанты, то песни поем. Там он со мной и познакомился, да ко мне как-то и прилип. Поженились мы в 1949 году, когда нам обоим еще и двадцати не было. Все наши дети там, в Сибири, родились.

Анатолий Иванович, супруг мой, с сердцем всю жизнь маялся. Еще будучи пацаном молодым, с самого начала войны на завод попал, где точили снаряды. И всю войну он с этого завода практически не выходил. Они, детвора, и спали там, прямо под станками. На смене снаряд своими тонюсенькими руками выточит, а после, его, тяжеленный, перед собой на пузе в ящик тащит, как младенца, к себе прижимая. До того дети надрывались, что у него и руки, и живот, и грудь – все было до конца войны в незаживающих прыщах и язвах – от стали и от масла…

Ели они там кое-как, сил не было, а спать, рассказывал, так и вовсе хотелось постоянно. Когда уже совсем падал от усталости, мастер ему разрешал лечь прямо под станком, прикорнуть немного. А через час снова будил: «Вставай, на работу пора!»

С этого завода моего Анатолия Ивановича забрал только его отец, когда вернулся с фронта. Но здоровье мужа было уже серьезно подорвано, стало болеть сердце. Потому и определился он в бухгалтера. К шестидесятым ему совсем плохо стало, болеть начал сильно. Врачи порекомендовали климат сменить. Так и оказались мы здесь, в Матвеевом Кургане. Был шестьдесят седьмой год.

Потом узнали, что как раз в этом месте моей мамы родной брат, дядя Костя, воевал. В 1943 году был под Саур-Могилой. А в 1942 – как раз с этой, Волковой горы, летом отступал… Немцы их нагоняли танками и мотопехотой, наши танки вперед неслись, а вся пехота позади осталась, не успела выйти из мешка. Он сам чудом спасся. Когда бежал, увидал в окопе разбомбленный ящик с немецкой водкой. Насовал бутылок по карманам, а две в руки схватил и перед последним танком на пути встал, бутылки показывая и крича, что б его взяли на броню. Что он водкой рассчитается. Его за эту водку на броню за шиворот и втащили. Много там в окружении в тот летний день полегло и в плен попало.

Как мы сюда приехали, Анатолий недолго поболел, только год мы с ним здесь и прожили. И не обжились еще толком, как он умер. Осталась я одна, а на руках у меня – пятеро детей. Самой младшей всего пять лет. Я еще в Сибири шить выучилась, до начальника цеха доросла, массовым пошивом занималась: костюмчики детские, курточки, штанишки шила. Потому и тут работать пошла в швейный цех быткомбината. Но материально было очень тяжело…

На работе шила всю смену – в основном, брюки мужские. Потом домой приходила – опять за машинку садилась. И уже во вторую смену всем вокруг шила: то опять брюки, то юбки, то платья, то халаты. Всю округу обшивала.

Годы просидела за машинкой, не разгибаясь. Мне даже тошнило от нее иногда… Горб вон, от нее вырос. Глядела порой в окно, и так мне хотелось не то, что просто походить где-то, отдохнуть, а хотя бы потяпать в огороде, на воздухе побыв. Потом вспоминала, что новый заказ взяла, и что придут за ним сегодня к вечеру. Значит, опять за машинку садиться надо. И шить, шить! Шить.

Родня мне из Сибири писала: «Приезжай назад! Что ты там сама биться будешь? Здесь мы все, поможем, если что!». Посидела я, подумала: «Куда ехать? Кто помогать будет? У каждого своя семья, свои проблемы. Кому мои дети нужны?» Так и осталась на этом дворе. Сама.

Придумала потом, как хоть немного себе шитье облегчить. Дома покрою заказ, в сумку на смену возьму. А там – у каждого своя работа. Одна швея халоши тачает, другая карманы пришивает, третья – пояса. И часто так выходило, что пока до меня по очереди брюки от другой швеи дойдут, я без дела сижу. Я и приспособилась в это свободное время свои личные вещи строчить. Все-таки, промышленная машинка – это не домашняя, быстрее дело идет. Мастер ругается: «Ковалева, к директору пойдешь!» А я: «Ну, тогда мне работу давай! Чего ж я сидеть буду, на тебя зря глядеть!». Так и продолжала шить потихоньку свое…

Так, за работой, дети мои и выросли. Старшая, Галя, по мужу Качур. Когда мы сюда приехали, она только школу закончила. В Таганроге в техникум поступила, на судового механика. А тут с папой такое… Она и пошла на судоремонтный завод, к начальнику цеха: «У меня папа умер, нас у одной мамы пятеро осталось. Я – самая старшая. Помогите мне, дайте хоть какую-нибудь работу». Ее взяли учеником на токарные и фрезерные станки. Техникум в вечернюю смену заканчивать пришлось. А как выучилась, в Курган вернулась, устроилась в «Сельхозтехнику». Рабочей была, потом учетчицей, нормировщицей, мастером…

Второй, старший сын, – Саша, с Галей два года разницы. Тоже в юности поработал на станке. А потом устроился водителем автобуса и сорок лет возил людей. Стал ветераном труда – заслуженным человеком.

Третья – Таня, по мужу Архипенко. Поступила в медицинское училище в Омске. Училась хорошо, и ее не хотели в Таганрог переводить. А выучилась – стала медицинской сестрой в нашей районной больнице. Работает в поликлинике.

Четвертый – Леша. Закончил Новочеркасский техникум, отучился на ветфельдшера. Потом армию и сверхсрочную отслужил в Германии. А вернулся – был лет десять в первой школе замом по хозяйственной части. А после – тоже стал водителем. Сейчас работает на крупном московском предприятии, строящем крупные атомагистрали по всей России.

Пятая – Лена, в замужестве Кошлакова. Тоже закончила медицинское училище в Таганроге, выучилась на фельдшера. Тоже живет в Кургане, тоже проработала 30 лет медсестрой в ЦРБ, только в терапии.

Государство меня за моих детей еще в шестьдесят четвертом году наградило «Медалью материнства». А жизнь – жизнь наградила внуками и правнуками. Внуков у тринадцать. Правнуков – двадцать, и скоро еще будут. Есть даже праправнук. Большая семья, много детей. И все – хорошими людьми выросли, настоящими, заслуженными. Живу – и славно мне назад оглянуться, жизнь свою вспомнить. И не стыдно людям в глаза смотреть.

Елена Мотыжева

Все статьи

Комментарии пользователей

Николай К. 29 мар 2016 в 23:28 # Ответить
new comment
Низкий поклон таким Матерям, Бабушкам и Пробабушкам . Как бы хотелось обнять за её мужество , преданость , веру. Веру вжизнь веру в детей внуков и правнуков. Да хронит вас Господь. У вас очень прикрасная семья и вам можно позавидовать , побольше-бы таких. Долгих лет вам желаю ... Николай К.Низкий поклон таким Матерям, Бабушкам и Пробабушкам . Как бы хотелось обнять за её мужество , преданость , веру. Веру вжизнь веру в детей внуков и правнуков. Да хронит вас Господь. У вас очень прикрасная семья и вам можно позавидовать , побольше-бы таких Матерей Как Вы. Долгих лет вам желаю ... Николай К.
Юрий Ткаченко 24 авг 2019 в 16:07 # Ответить
new comment
Я лично знаком с замечательной женщиной тётей Валей и дети и внуки и правнуки такие же замечательные люди. Спасибо за статью,именно о таких замечательных людях надо писать .

ОтменитьДобавить комментарий

Ваше имя:
Комментарий: