Донская Хатынь

Окончание. Начало см. в № 40-41 «ДМ» от 1 и 8 октября 2020 г.)

 Утром 23 ноября немцы поспешно вышли из слободы Крепкой и побежали по Лысогорскому шляху на запад. Над ними кружили советские самолеты, их настигала казачья конница. Полки Красной Армии ударили с севера и с востока, загоняя бронегруппу фашистского генерала Клейста в мешок.
 К полудню голодные, замезршие, молчаливые крепинцы подошли к слободе. Вышли на гору и остановились, объятые ужасом - внизу, сколько было видно, дымилось огромное пепелище. Кое-где даже багровело пламя. Но чистый снег уже засыпал опаленные рыжие руины – места, где когда-то стояли хаты, где когда-то красовалась слобода Крепкая.
 …. Пришла весна. В степи растаял снег – и тогда еще заметнее стали видны раны, нанесенные слободе Крепкой. Как памятники на огромном кладбище, стояли обуглившиеся черные трубы, и, казалось, нет им конца. Безлюдными были изуродованные танками, заваленные камнями и кирпичом улицы. Уже зеленела в донской степи весенняя трава, а деревья на пепелище страшно чернели мертвыми ветвями. Фронт был рядом. И когда проходили фронтовой дорогой грузовики и телеги, красноармейцы вглядывались в бескрайние темные улицы, останавливали телеги и машины и долго с сумрачными лицами стояли над пепелищем. Постояв, сильнее сжимали винтовки и гнали машины к фронту – только пыль вставала в степи. И все же в слободе Крепкой были люди. Многие остались здесь, в родных местах. Люди ютились в немногих хатах, которые чудом уцелели после пожара, жили в погребах, в сараях, в овинах. Вернувшись к родному пепелищу, долго бродили молчаливые люди по дымящимся хатам, медленно раскидывали горячие кирпичи, разгребали золу, разыскивая останки родных. Два черепа нашел Иван Прокопович Кравченко, и не мог узнать – где череп его матери, а где Анны Акименковой. Вспомнил, что у матери не было зубов, отвернулся, чтобы никто не видел, поцеловал беззубый череп, а потом захоронил оба черепа на кладбище. Федосья Стрюковская не нашла даже останков Коли. С утра до ночи простаивала у руи родной хаты, все разобрала, но нашла только выгнутую дугой, покрытую белой окалиной железную койку, на которой лежал когда-то больной сын.
 - Иди отсюда, Федосья, - говорили ей плачущие соседки, - не шукай… сгорели молодые косточки…
 По всей слободе и на хуторах искали крепинцы предателя Ивана Чирву, чтоб дал ответ перед народом за гнусные свои дела, но не нашли - ушел Иван Чирва с немцами…
 А слобожане стали наводить порядок: убирали трупы, расчищали улицы, вытаскивали из колодцев убитых коров, свиней, овец - уходя, немцы перестреляли сотни животных и забросали колодцы трупами. 1167 домов сожгли немцы в слободе Крепкой и в слободских хуторах, оставив без крова три с половиной тысячи людей. Комиссия точно подсчитала, во что обошлось народу двухнедельное хозяйничанье врагов. Получилось, что немц сожгли домов и других построек, убили скота и разграбили разного имущества на 17 миллионов 398 восемь тысяч рублей.
 Казалось бы, после такого разорени погибнуть должна была слобода Крепкая, казалось бы, не подняться уже людям. Но нет - ох, и крепкой оказалась многострадальная слобода. День за днем, не разгибая спины трудились крепинцы: исправляли хаты, перекопали огороды, разыскивали в степи уцелевший скот.
 А уже со всех сторон Советского Союза в слободу Крепкую шла помощь. Государство для индивидуального строительства отпустило погорельцам 750 тысяч рублей, а на восстановление школ и больницы миллион 15 тысяч, кредитов колхозам - 400 тысяч, 300 кубометров строительного леса и посевное зерно. С весенними днями закипела работа: колхозники выехали на сев, с утра до вечера в слободе стучали топоры, визжали пилы – люди вновь обретали очаг и крышу в родных местах.
 А крепинцы-фронтовики, старые ветераны войны, летчики и пехотинцы, танкисты и моряки, артиллеристы и минометчики писали в родную слободу:
 - Расплатимся с врагом за слободу Крепкую самой полной мерой.

Виталий Закруткин (из «Повести о слободе Крепкой»)

Подготовил Алексей Михайлов

Все статьи