История Примиусья в истории семьи Алаторцевых

Живет в Матвеевом Кургане интересный человек – Николай Петрович Алаторцев, увлеченный историей своей семьи собравший множество свидетельств и исторических преданий о прошлом собственных предков, имеющем самое прямое отношение к истории нашего Примиусья. Мы встретились с Николаем Петровичем и попросили поделиться информацией, которую он сейчас собирает в одну большую книгу.

– История нашего рода в семье всегда бережно сохранялась. А мне всегда было интересно узнать ее от моих родных. А сейчас вот, когда пошел на пенсию, захотелось собрать все это в одну книгу. Ведь рассказать есть о чем…

Вот здесь на фото – мой папа, Петр Павлович Алаторцев. Тоже воевал. Ранен был дважды, второй раз очень тяжело. Маме моей сказали, что он не жилец больше... А она его забрала и сама выходила.

Слева - отец Петр Павлович Алаторцев

Все в моем роду по отцу издревле были кузнецами. Называли их то ли «шеканы», то ли «шерханы». Во времена Петра I, когда по всей империи начали искать хороших мастеров-оружейников, мои предки были добровольно-принудительно отправлены на поселение в Нижний Новгород, – делать пищали и палаши для государства. А за хорошую работу им Петр I пожаловал собственноручно выкованный им гвоздь. Этот гвоздь больше двух веков бережно хранился в семье и доставался из своей шкатулки только по большим праздникам, при стечении народа. По семенному преданию, фамилия наша возникла еще в языческие времена. В роду все семьи жили раздельно, каждый на своем участке земли. Но когда враги нападали на их родину, объединялись и шли вместе в бой с родовым криком: «Ала-тор-тор!» Что-то вроде нашего: «За Родину!». Вот от этого боевого клича фамилия и пошла…

Николай Петрович в молодости на работе на оборонном заводе

Все Алаторцевы всегда были очень мастеровые. У нас инструмента много до сих пор осталось в семье – батюшка мой был резчиком по дереву и даже музыкальные инструменты делал. Был такой музыкант и певец в Советском Союзе – Николай Сличенко, так мой отец ему баян делал. Строил и целый деревянный фрегат для регаты в Таганрогском заливе. Делал для высших партийных работников паркет и очень дорогую мебель из ценных пород дерева.

Серафима Сергеевна Никонова сестра матери

Это вот тут на фото – семья моей мамы, Полины Сергеевны, в девичестве Королевой. Фото было сделано в начале ХХ века. Дедушка – отец ее, служил до революции смотрителем на Самарском железнодорожном переезде – это на железной дороге остановка рядом с Успенской, неподалеку от села Закадычного. Мама моя говорила, что в храме в селе Александровка, похоронена ее крестная – графиня Иловайская. Сохранилась легенда в семье, как моя бабушка стала кумой самой графине. К тому времени род Иловайских обеднел, один из Иловайских в карты много проиграл имущества. Осталось у них только родовое поместье в Александровке. И бабка, выходя замуж, пала вместе с мужем в ноги помещице, попросив стать крестной первенцу. Иловайские согласились, но поставили условие моему деду: «У тебя есть лошадь и телега. Будешь возить нам материал на строительство отмостки. А мы за это устроим тебя на место смотрителя неподалеку на железной дороге». Так мой дед и стал жить при будке смотрителя в Самарском – пропускал подводы и путников через железную дорого. Да еще и землю получил поблизости от будки – целых три гектара. Потом, после революции, конечно, раскулачили его семью. И лошадей отобрали, и землю, и коров, - все. Было у него на тот момент 9 душ детей. Так половина в ту же зиму с голоду погибла...

Семья матери - жители хутора Самарский фото начала 20 века

Мария Сергеевна Московая – это двоюродная сестра моей мамы. У них в семье сохраняется предание, о том, что мамин род – местный, из Примиусья. В семейном предании говорится о том, что в допетровские и петровские времена в этих местах по всему побережью Азовского моря и на Миусе до самой Саур-могилы стояли небольшие деревянные крепости, при которых были очень высокие вышки. И наверху каждой – часовые сидели. А при них – большой запас смолы в котлах и набатный колокол. И, когда часовые видели, что на берег высаживаются турки, они поджигали смолу на верхушках вышек и били в набат. Так и передавали всей округе и другим вышкам по цепочке, до самого Дона, что пришли враги. И вот по легенде, мои предки из такой деревянной крепости выйти не сумели – вылили всю смолу на турок, оборонялись, чем могли, до последнего, да сами вместе с загоревшейся крепостью и сгорели…

Мария Сергеевна Московая с моей мамой

Увы, не сохранилось никаких документов о награждении Петром I и Николаем II моих предков по отцу и их заслугах перед Отечеством. Дед мой Павел Павлович был перед революцией уже купцом какой-то гильдии. Это означало, что он занимался снабжением царского двора. А так же и царской армии. По преданию, сыны основателя нашего рода, Даниил и Дмитрий, были посланы Петром I в Европу – учиться строить корабли. Которые потом они строили в Воронеже и спускали по Дону вниз. За это им и дали в награду землю. В Москве есть арка, построенная Петром в честь победы над турками. И вот Даниил и Дмитрий Алаторцевы, считается, проходили во время парада под этой аркой, как герои, имеющие отношение к этой победе. А землю им Петр I дал на Саратовщине, при городе Петровске, где братья основали хутор Казачий.

Тесть - Федор Григорьевич Прокопенко

Дед мой Павел Павлович сделал на той земле два озера, и начал заниматься рыбоводством и рыбокопчением. И возил рыбу в Москву. Растили и солили огурцы для Москвы, солонину тоже делали. Отец вспоминал, как дедушка держал еще и голубей, в том числе почтовых. И часто, отправляясь по купеческим делам в поездки, присылал оттуда семье голубя с записочкой. Отец рассказывал, как им, детям, всегда было чудно получать такую весточку от отца, что он едет домой и купил им гостинцы…

Деда моего по отцу тоже раскулачили. И отправили в Архангельск. Когда он уезжал – его крестьяне плакали. Недавно мы нашли в интернете такой сайт «Невинно заклейменные». А на нем в списках расстрелянных – фамилию моего дедушки.

О его судьбе мы узнали из небольшой записочки, переданной бабушке каким-то человеком, то ли сбежавшим из Архангельска, то ли отпущенным, потому что умирал от туберкулеза. И в этой записке дедушка мелким почерком описал, в каких ужасных условиях везли его на север, как голодали, мерзли и умирали заключенные. И в каких нечеловеческих условиях жили потом в своей тюрьме…

Семья знала, за что его арестовали во времена начала коллективизации. Его, хоть он и был бывшим купцом, местные жители все знали и уважали. И потому, когда полученные после декрета Ленина «Землю – крестьянам!» наделы земли у крестьян стали отбирать, чтобы создать колхозы, люди шли к нему, и спрашивали: «Павел Павлович, вот скажи, что же такое делается? Сначала власть землю раздала – а теперь обратно отбирает. Почему она нас обманула?» Он этим людям и отвечал: «Та власть, что народ обманывает, сама никогда долго не проживет». Кто-то донес на него за эти слова…

А там, на Севере, в заключении, как рассказал тот человек моей бабушке, деда били и требовали, чтобы он признал, что нынешние власти – в России навсегда и все эти власти решают и делают правильно, обещая сделать послабление за такое публичное признание. В ответ на это предложение мой дед еще успел перед смертью плюнуть в ноги своим палачам и сказать: «Власти приходят и уходят. А Россия – остается…»

Елена Мотыжева

Все статьи